Царство мертвых - Страница 50

Он устроился в кресле поудобнее. Промежуточная посадка во Франкфурте только через два часа.

47

В переполненном салоне туристического класса пробежал шумок, когда на пути из Франкфурта в Джидду громкоговоритель сообщил, что, поскольку самолет входит в воздушное пространство Саудовской Аравии, алкоголь сервировать больше не будут. Стюардессы принялись собирать пустые бутылки, напоминая пассажирам, что провозить алкогольные напитки в страну строго запрещено и наказуемо.

За последние четыре с половиной часа Томми употребил четыре маленькие бутылки вина и одну коньяка, к тому же выпил несколько банок пива во Франкфурте, пока ждали посадки. Но сообщение, сделанное по громкоговорителю, мгновенно отрезвило его.

Рядом дремал Микаель. Стюардесса раздавала миграционные карточки, которые надо заполнить и предъявить на паспортном контроле. Томми тронул коллегу за плечо.

Микаель сонно огляделся, вытянул руки и выпрямился в кресле.

— Что, уже подлетаем?

— Тест на алкоголь тут не устраивают? — спросил Томми. — Выпивку больше не подают.

— Да ну?

— Ты же бывал здесь раньше, разве нет?

Микаель зевнул, потер глаза.

— Да. Тут так: если ты не пьян в хлам, все будет нормально.

Они взяли у стюардессы миграционные карточки. По движению самолета Томми понял, что они начали снижаться. Посмотрел вперед. Четырьмя рядами дальше, в середине салона, сидели пятеро арабов. Позади них — жены и дети. Женщины надевали чадру. Томми задержал на них взгляд. Во время полета никто из них спиртного не пил.

В семь вечера они вышли на трап, в жаркую звездную ночь. Ощущение такое, будто перед ними распахнулась горячая духовка.

В международном аэропорту имени короля Абдулазиза по старинке доставляли пассажиров от самолета к терминалу автобусами. Вокруг стояли гигантские пассажирские лайнеры — «Боинги-747» из Индии, из Пакистана и с Филиппин. Названия этих авиакомпаний Томми никогда раньше не слыхал.

Микаель первым начал спускаться по трапу. Пиджак он подцепил пальцем за вешалку и перекинул за спину. Томми тоже был в одной рубашке, как и большинство мужчин вокруг.

Томми отметил, как к люку возле самого кокпита подкатили трап поменьше, для пассажиров первого класса. Араб в белом национальном одеянии и красноклетчатом головном платке важно, словно глава государства, спустился по ступенькам. За ним шла женщина в чадре, а за ней — трое детей. Все они сели в большой белый лимузин; люди в темной форме принялись перегружать в багажник автомобиля многочисленные чемоданы и сумки фирмы «Луи Вюиттон». Втиснувшись в переполненный автобус, Томми увидел, как лимузин умчался прочь.

Здание терминала выглядело обшарпанным и ветхим, будто в какой-нибудь нищей африканской стране, а не в богатейшей нефтяной державе. Шагнув внутрь, Томми сразу почуял острый, тошнотворный запах пота.

Они встали в одну из очередей. Должно быть, несколько рейсов приземлились одновременно, вокруг масса пассажиров арабской и азиатской внешности. Несколько европеек, стоявших в очереди, накрылись черными абами. Охранники в форме расхаживали среди людей и, обмениваясь непонятными репликами, выстраивали их в шеренгу. Метрах в тридцати от них виднелись будки паспортного контроля, там сидели люди в такой же, как у охранников, зелено-коричневой форме.

Томми бросил взгляд на часы. Они простояли уже минут пятнадцать, а очередь не сдвинулась и на миллиметр. Он попытался глянуть, что делается впереди. Человек, которого он видел у будки контроля несколько минут назад, до сих пор торчал там.

— Полная хреновина. — Он покосился на Микаеля.

Тот распускал галстук. Бледный, лицо в поту.

— Черт! — сказал он. — Вот дьявольщина!

— Что стряслось?

— Облом! — Микаелю наконец удалось расстегнуть верхнюю пуговицу рубашки.

Томми уставился на него:

— Что стряслось?

— Тревожный чемоданчик-то… — Он ткнул пальцем в свой кейс, стоявший у ног. — Я забыл… — Микаель чуть не в панике огляделся по сторонам.

— Что ты забыл?

— Да подарок… Думал передать приятелю… — Он вытер ладонью лицо, совершенно мокрое от пота. — Бутылка «Экваториалки». И рюмка — подарочный набор.

Томми разом почувствовал в рту горький вкус желудочного сока. Сперва невыносимый запах пота, жара, а теперь еще и это… Его чуть не вырвало.

— Гонишь. Ты что, тормоз?

— Черт, — буркнул Микаель, белый как мел.

— Any problems?

К ним подошел один из охранников. Черные глаза под козырьком форменной фуражки смотрели то на одного, то на другого.

— No! — сказал Томми и тряхнул головой — No problems.

Охранник тронул Микаеля за плечо:

— You. Problems?

Микаель поднял глаза, попытался изобразить улыбку.

— No problems. — Он помахал рукой. — Very hot.

Охранник еще раз внимательно глянул на них, повернулся и пошел в конец очереди.

— Что будем делать? — спросил Томми.

Микаель закрыл глаза и тыльной стороной руки вытер пот со лба.

— Черт.

Томми огляделся.

— Здесь от этого не избавиться. Кто-нибудь да заметит. Ты разве не слыхал, что сказали еще в самолете? И вообще, ты же бывал тут раньше. Почему не выложил бутылку? — Томми понизил голос. — Она запакована? Ну, в смысле, в подарочной бумаге, с бантиком и прочим?

Микаель кивнул.

Очередь продвинулась сантиметров на тридцать.

— Что, если они откроют?

— Я должен ее выкинуть, — тряхнул головой Микаель, тяжело дыша.

— Может, просто оставить кейс тут?

— Не пойдет. Люди кругом.